Просчеты советского командования, особенно руководства Южного фронта во главе с генералом армии И.В. Тюленевым, которое абсолютно не владело ситуацией, привело к тому, что Кировоград оказался не защищенным и 5 августа 1941 года силами 14-й танковой дивизии III моторизированного корпуса 1-й танковой группы армии «Юг» гитлеровцы захватили город.

Несмотря на то, что ранее были переброшены части 4-го авиационного корпуса под руководством маршала авиации В.А. Судец. Задача, которого была сдерживать продвижение фашистских войск и обеспечение эвакуации госпиталя и промышленности Кировограда и Знаменки, прикрытие их от ударов вражеской авиации. Общее руководство эвакуации промышленности совершал начальник тыла корпуса подполковник Кирилов.

В обстановке хаоса, паники и растерянности высшего командования героически защищали Кировоград бойцы 79-го Измаильского пограничного отряда под командованием подполковника С. Грачова, которые на окраине Кировограда, в районе нынешней типографии, неоднократно переходили в штыковую атаку.

Начальник управления НКВС по Кировоградской области капитан госбезопасности Г.Небораков докладывал, что в области имели место факты преступной бездеятельности должностных лиц. В связи с этим военный комендант г.Кировоград был смещен с должности и отданный до военного трибунала, на его место был назначен командир 79-го Измаильского пограничного отряда подполковник Грачев Сава Игнатьевич. Командиры и бойцы отряда называли его «батя», а себя – «грачевцами».

На честь воинов 79-го Измаильского пограничного отряда в городе установлен памятный знак.

Согласно записей начальника генерального штабу сухопутных войск вермахта Франц Гальдер: «В нанесении контрудара в районе Кировограда принимала участие вновь сформированная объединение противника (223-я дивизия). Атака отбита. Необходимо пересмотреть предложения командования группы армий про нанесение удара на Александрию силами III механизированного корпуса».

Историк немецкой 14-й танковой дивизии отметил: «При слабом сопротивлении врага дивизия с успехом прошла через Звенигородку, Шполу (31 июля), Новомиргород (1 августа), а 4 августа шел бой за Кировоград, который также был взят – 5 августа».

При отступлении в Кировограде были взорваны основной корпус завода «Красная звезда» и склад аптекоуправления, где хранилась большое количество медикаментов. Как ни странно, но не было взорвано ни одного моста через р. Ингул, в частности немцам достался целый железнодорожный мост, который имеет стратегическое значение. Наверное советское командование не думало, что оставляет Кировоград на долгих 2 года и 5 месяцев. В своих неопубликованных воспоминаниях М.С. Плахотина отмечала, что в 1941 году немцы мало бомбили Кировоград, будучи уверены, что быстро его захватят. От прямого попадания бомб были уничтожены помещение типографии и трамвайного депо.

Когда немцы пришли в город, 5 августа 1941, на протяжении суток было безвластие и грабежи. Немцы везде вывесили плакаты: «Wer plunder wird erschossen» - и ниже тоже самое на украинском языке: «Хто грабує, буде розстріляний». Грабежи прекратились.

Отношение к немцам у людей было разное, кто то их ждал как освободителей, другие жалел за советской властью. В Кировограде на углу Шевченка и Черновола была сооружена арка на честь немцев-освободителей.

Странно то, что гитлеровцы занявши город не использовали факт расстрела большого количества людей, как это было ими сделано в городах Львова, Луцка, Винницы, Умани.

В первые дни оккупации военный комендант г. Кировограда предложил бывшему полковнику царской, а позже белой армии С.Л.Зякину, который неоднократно репрессировался советской властью и якобы был потенциальным врагом этой власти, возглавить городскую управу, а также создать отряд для борьбы с партизанами. Однако С.Л. Зякин отказался служить немцам с оружием, ссылаясь на состояние здоровья и возраст, однако согласился занять должность заместителя бургомистра г.Кировоград.

Органы местного управления действовали в условиях полной подконтрольностью и зависимости от немецких административных и полицейских органов.

Согласно решения Военного Совета Южного фронта от 10 августа 1941 года 358 работника кировоградской милиции пополнили ряды созданной из числа работников милиции и органов НКВС из оккупированных гитлеровцами Молдавской ССР, Измаильской, Кировоградской и частично Одесской областей бригады милиции в составе двух полков. Бригада использовалась для организации заградительных отрядов в борьбе с дезертирством; охраны коммуникаций и военных объектов; обеспечение правопорядка и регулировка дорожного движения. Кировоградские милиционеры в августе – сентябре 1941 года защищали подходы до г.Знаменка.

Выходцы из Кировоградщины воевали на всех фронтах Великой Отечественной войны, погибали и пропадали без вести. Судьба многих из них стала известна только через много лет.

До конца первой декады августа 1941 года гитлеровцам удалось полностью оккупировать территорию Кировоградской области. Территория Кировоградской области была зоной деятельности 213-й охранной дивизии немецкой армии «Юг».

Для повседневного контроля за состоянием безопасности и выполнения полицейских мероприятий к каждому рейхскомиссару прикреплялся высший начальник СС и полиции. В ихнем подчинении были низшие звена полицейских пирамид в районных центрах и других населенных пунктах. От генерального округа были уполномоченные представители полиции безопасности и СД за которыми закреплялись так званные айнзацгруппы (оперативные группы) – для «выполнения особых заданий по безопасности, быстрого подавления сопротивления в захваченных фронтовых и тыловых районах». Их нее назначение было «упорядочение» населения путем искоренения возможной оппозиции. Должны были уничтожены все нежелательные в расовом отношении как мужчины, так и женщины и дети. На территории Николаевской генералбецирку, а соответственно в Кировоградской области, действовала айнзацгруппа «D», возглавляемая Олендорфом, основным заданием которой было уничтожение евреев, циган, других категорий населения, которые не вписывались в рамки «нового порядка». Конечно же без помощников из местного населения выполнение этого задания усложнилось бы.

Вместе с военными в область вошли подразделения немецких специальных служб. Органы тайной полевой полиции (гехайме фельдполицай - ГФП) проводили контрразведывательную и карательную деятельность по выявлению советской агентуры, партизан и связанных с ними советских патриотов. При подразделении ГФП в г.Кировоград (на углу улиц К.Маркса и Гагарина) была группа штатных агентов, а также военное формирование, в частности так званный шуцманшафтбатальен 124, сформированный из числа военнопленных, которые согласились на службу к немцам, так званные казаки-добровольцы, которые привлекались к карательным операциям против партизан, проведения облав к населению, охраны лагерей военнопленных и тюрем, конвоирование арестованных.

На территории области активно действовала структура абвера – военной разведки и контрразведки вермахта – абвернебенштелле «Юг Украины», которая проводила контрразведывательную работу через контрразведывательные резидентуры, которые состояли с 2-3 штатных резидентов. Резидентуры в Кировограде действовали под вывеской «Технической группы по строительству мостов» и «Лаборатория для борьбы с полевыми вредителями», а также под видом труппы артистов драмтеатра. Кадровый работник абвера Вольбериц Роберт, «крышей» которого была должность художественного руководителя театра, создал резидентуру из настоящих артистов.

Начальнику полиции безопасности и СД генерал-бециркум «Николаев» подчинялись местные отделения в Херсоне, Первомайску, Кировограде и Вознесенску. Эти территориальные струтуры полиции безопасности и СД были эдинственным аппаратом, который выполнял функции гестапо, криминальной полиции и СД; через них с помощью тайной агентуры, в частности так званных фауманов – доверенных лиц, завербованных из числа добровольцев или арестованных, выявляли потенциальных врагов рейха, в первую очередь бывшие партийно-советских активистов, работников советских карательных органов.

Заключительный этап оккупации. По распоряжению администрации от 15 ноября городу присвоен статус центра Кировоградского района. В связи с местоположением и передовой инфраструктурой, наличием промышленных предприятий и аэродромов Кировоград превращается в мощную тыловую базу группы Юг.

В первые дни немецкой оккупации в Кировограде с помощью фауманов были выявлены и расстреляны бывшие работники управления НКВС, которые не успели эвакуироваться. Также через добровольных помощников оккупанты составляли списки лиц, которые подлежали немедленной проверки и изоляции.

С началом оккупации гитлеровцы пытались как можно быстрее использовать область для своих нужд, в том числе начали налаживать производство нужной для армии продукции и заготовку продовольствия для рейха. С конца сентября 1941 года в Кировограде заработали городской банк и ревизионный орган надзора за районными кассами и аудитом. Облконтора Сельгоспбанка начала выдавать займы под 4-4,5 % годовых на 3 – 6 месяцев для общественных и государственных дворов, трансформированных с колхозов и радгоспов, МТС, кооперативов.

В октябре 1941 года Кировоградская городское управление утвердило план строительства Лелековского водозабору на 4 000 кубических метров. Население и тыловые службы вермахта привлекались для расчистки улиц, ремонта канализации и электростанции. В Кировограде действовало около 100 предприятий, среди них было 64 мелких предприятий и мастерские, в том числе прачечная, слесарная, столярная, бляхарная, швейная, часовая, обувная, штампувальная, свечная мастерская, кузня. Для нужд вермахта использовали шкурзаводы, спиртзаводы. Оккупационной администрацией были введены государственные и местные налоги. В том числе, Кировоградское управление установила налог на жилое и коммунально-бытовое строительство.

В Кировограде были зарегистрированы як плательщики налога 6 890 домов, 684 кустари и ремесленники, 2 151 владельцы скота, 51 предприятие и организаций.

В помещении Кировоградского машиностроительного техникума был размещен «Солдатенхайм», то есть общежитие для солдатов люфтваффе. На втором этаже там находился дом разврата, который действовал с целью недопущения половых контактов немецких военнослужащих с женщинами неарийского происхождения.

В помещении нынешней библиотеки им. Бойченко размещалась одна из комендатур.

В Кировоградской городской центральной библиотеки разместилась военная мастерская.

С конца 1941 года возобновил свою работу областной краеведческий музей. В Кировограде работала театральная группа «Варьете» из 25 актеров, которые развлекали немецких солдатов и офицеров.

В кинотеатре «Сивашец» из пропагандисткой целью демонстрировали немецкие фильмы и хроники в украинском переводе.

Основана в первые дни немецкой оккупации газета «Украинский голос» за 6 сентября 1941 года писала про то, что после прихода немцев в Кировоград в подвалах управления НКВС и тюрьме было найдено около 600 трупов расстрелянных.

С разрешения оккупационной власти уже в начале весны 1941 года начали издаваться газеты «Украинский голос», которые исполняли установки представителей оккупационной администрации. Так, кировоградский военный комендант Подевиц заявлял, что редактор газеты должен избегать политической деятельности, а в статьях не должно быть пропаганды украинскому национализму: «Задание газеты – призывать всех на восстановление хозяйства, обработку земли, чтобы полностью обеспечить немецкую армию».

31 декабря 1941 году Подевиц приказал переименовать газету «Кировоградская правда» на «Украинские вести». Газета печатала сведения с немецко-советского фронта под рубрикой «С главной квартиры фюрера», призывала население «преодолевать трудности освободительной войны против большевизма», информировала про службу труда, обращалась к тем, кто ехал отбывать трудовую повинность в Германию. Также печатались обращения, которые требовали от населения не избегать принудительной работы, собирать цветной металл, сохранять инструкции про регистрацию ремесленников, про обязательный труд, про регистрацию актеров, про ограничение базарной торговли, про порядок выдачи продовольственных карточек, про запрет выезда с постоянного место жительства без разрешения районного управления, про регистрацию копировальных аппаратов, сдачу радиоприемников.

Организацию массового вывоза населения Украины было возложено на «Имперское бюро с использования рабочей силы».

Сначала проводились акты по добровольному выезду на работы в Германию. Основным лозунгом было приобщение украинцев к европейской цивилизации. Для этого организовывались публикации в газетах («Украинские вести», «Бобринецкий голос»), демонстрировались пропагандистские фильмы, в многолюдных местах вывешивались агитационные плакаты. Небольшая часть кировоградцев клюнула на такую приманку, но, место приобщения к высокой культуре, их поместили в промышленные лагеря, послали прислугой в немецкие семьи. Выполняли они преимущественно черновую работу носильщиков, копателей, ухаживали за скотом.

Первый эшелон с 800 новыми каторжниками отправился с Кировограда 20 марта 1942 года. Однако поражения гитлеровцев на фронте требовали все новых и новых рабочих рук. На 27-28 июля 1943 года кировоградский гебитскомиссар назначил в 30-й школе на Кущевке осмотр лиц, «обязанных к труду», с Кировограда, Кировоградского, Великовисковского , Аджамского, Компаниевского районов под угрозой заключения или уголовной тюрьмой.

Воспоминания П.Д. Иванова: «Двор кировоградской 30-й школы был обнесен колючей проволокой с выставленной охраной полицаев и немецкий солдат. Нас загнали в помещение: все классы и даже коридоры и лестницы были набиты молодыми узниками. Девочки плакали, парни грустно молчали. Так на присядки мы пересидели ночь. Дальше железной дорогой в Германию. Перрон кировоградской железной дороги был окружен немецкими автоматчиками. Нам быстро погрузили в товарные вагоны: в каждом сидел немецкий автоматчик, а в тамбуре последнего вагона – пулеметчик. Двери вагонов закрывались, а окна заплетены колючей проволокой. Нас везли как котят в мешку. Только в Польше когда открыли двери вагонов, мы увидели белый свет».

В 1942 – 1943 годах принудительной мобилизации подлежали, как правило люди от 16 до 25 лет, а в последний период оккупации – все трудоспособное население, несмотря на возраст. Тех кто отказывался ехать в фашисткое рабство, могли наказать тюрьмой или лагерем принудительных работ.

Чтобы избежать изгнание в рабство молодежь прибегала к разным методам, в том числе пытались нанести себе увечия. Нередко старосты сел предупреждали кандидатов на выезд про дату выезда, чтобы те убегали из села. Помогали врачи выписывая справки про болезни.

В ноябре 1941 года газета «Украинский голос» опубликовал проект «Типового статута украинского культурно-образовательного общества «Просвіта».

В условиях оккупации в Кировограде и других населенных пунктов также действовали театры, в репертуаре которых преобладали произведения украинской драматургии: пьесы «Мартин Боруля», «Сватання на Гончарівці», «Ой не ходи, Грицю, та й на вечорниці» и другие.

За содействием «Просвіти» функционировали заведения образования и культуры, в том числе музыкальная школа и библиотека в Кировограде.

Осенью 1941 года восстановилась работа в большинстве начальных школ области, основным заданием которых было учить детей читать, писать и считать. До конца 1941 года в Кировограде действовало 12 школ.

Из записей квартального фюрера Кемпеля с г.Альтенау: «Вокруг нас плодотродная земля Украины, но за 20 лет неумелого руководства большевиков все развалено. Бедность, убогость и грязь которую мы видели за эти недели не описать. Вы дома не можете себе даже представить ужасных результатов большевизма на этой плодотворной земли. Эта земля была богатой, когда на ней жили немецкие, украинские, чешские и польские крестьяне. Когда пришел большевизм, он принес ужасную нищету. Все что процветало, все культурное было сожжено, убито».

В начале оккупации были расстреляны больные из психиатрической больницы в нынешнем п.Новом. По воспоминанию М. Плахотиной, врачи психиатрического отделения городской больницы, которое действовало по ул. Бериславской (ныне - ул. Егорова), предупредили родственников больных про то, что немцы планируют уничтожить пациентов отделения. Больных немедленно забрали из отделения, и их жизни были спасены.

Первой оккупационной зимой на Кировоградщине была введена трудовая повинность. Принудительному труду облегчали ведомости про граждан, которые в 1941 – 1942 годах были собраны во время трех переписей в Кировограде. Позже на каждом доме был вывешен список его жителей. Население использовали на тяжелых, почти каторжных работах, в том числе для строительства шоссейных работ в интересах передвижения на фронт частей вермахта. Так была построена дорога Аджамка – Александрия, Умань – Кировоград – Кривой Рог.

С послевоенных документов, в том числе с протоколов допроса военнопленного Франца Телерта, который возглавлял отделение №606 строительной организации «ТОДТ», стало известно, что в отделении постоянно работало 70-80 специалистов – немцев, остальные военнопленные, местные жители.

Для граждан еврейской национальности в городах и поселках области создавали гетто, куда обманом или принудительно свозили евреев из нескольких районов.

Нацистская тюрьма - место предварительного заключения под стражей граждан, заподозренных в подрывной деятельности против Рейха, в саботаже или кражах военного имущества. Заключенных в тюрьмах или уничтожали там же по политическим мотивам, или отправляли в концлагеря. Зловещего характера приобрела тюрьма СД в Кировограде на ул. Полевая. Сотни ее узников были расстреляны непосредственно во дворе тюрьмы, других отправили в Бухенвальд.

На базарных площадях в Кировограде, Знаменке, Златополе, других населенных пунктах возвышались виселицы, на которых вешали партизан и мирное население.

По приказу командования тылового района группы армии «Юг», началось быстрое обустройство лагерей для содержания военнопленных. Лагеря были построены следующим образом, весь периметр был обнесен в несколько рядов колючей проволокой, по углах и в местах больших пролетах стояли вышки для вооруженной охраны. Одновременно в них можно было содержать более 20 000 человек. В связи с тем, что помещениях не помещались все, большинство военнопленных круглосуточно пребывали под открытым небом на территории, разбитый на 20 блоков, в свою очередь также огражден колючей проволокой. И все это несмотря на осенние холода, а после и суровые зимние морозы. Кроме этого гитлеровцы сознательно морили пленных голодом, мучили на каторжных работах, периодически проводили так званные профилактические массовые расстрелы.

Согласно отчета от 21 декабря в лагерях Кременчуга, Хорола, Кировограда, Новоукраинки численность военнопленных состоянием на 20 декабря 1941 года составляла 52 513 человек. А с отчета датированного 13 января 1942 года их численность уменьшилась до 46 371 человека.

В феврале 1943 года в Кировоградской тюрьме было расстреляно 35 детей-сирот.

Всего за период оккупации гитлеровцами было уничтожено на территории области около 100 000 мирных жителей. Погибло от рук нацистов и 54 000 военнопленных.

Кроме того, через территорию области гнали и пленных с окруженных советских частей у так званном Киевском котле (380 000 человек) на Левобережье и возле Мелитополя (около 100 000 человек).

В Кировограде, Александрии, Павлыше, Адабаше, Терновой Балке оккупанты создали лагеря военнопленных, так называемые "шталанги". Особенно страшными были условия пребывания военнопленных в шталанге №305 в Кировограде и его филии за №305/r на ст.Адабаш. Даже самими гитлеровцами были составлены акты про то, что доведенные голодом к отчаянию военнопленные в указанных лагерях прибегали к акту каннибализма, поедая трупы мертвых товарищей, а то и добивая их еще живыми.

Шталаг № 305 существовал с сентября 1941 по февраль 1943. Сразу после того, как Кировоград захватили немцы, пленных красноармейцев поместили в городскую тюрьму. Однако она оказалась тесной. Поэтому в сентябре 1941 года оккупанты создали шталаг № 305. Его расположили почти в центре города, на месте базирования советского 43-го стрелкового полка. Лагерь был одним из самых страшных в созданной гитлеровцами системе уничтожения советских пленников войны. В среднем здесь удерживали 30 000 советских военнопленных.

Статистика заключенных: в феврале 1942 г. здесь находилось 22,2 тыс. человек, в июне 1942 - 20,2 тыс., в октябре 1942 - 33,7 тыс., в декабре 1942 - 16 8 тыс., в феврале 1943 г. - 13,5 тыс. Наибольшее количество военнопленных находилась в шталага в 1942 г. после поражений Красной армии в Крыму и под Харьковом. В лагере была большая давка, от которой ежедневно умирало по 200 - 300 физически слабых лиц. Немцы расстреливали больных и тяжело раненых военнопленных. Большую часть узников содержали под открытым небом в снегу и грязи. Они непрестанно кричали и стонали от голода и холода. Прижимаясь друг к другу, узники замерзали, образуя одну замерзшую груду. Немецкое командование лагеря во главе с капитаном Кутлер сначала вообще не давало пищи военнопленным, а затем для формальности стали выдавать двухкилограммовую буханку хлеба и пол-литра жидкости на десять человек. Еда доставалась примерно для 5 000 - 6 000 из 30 000 пленных.

О бытовых условиях в лагере оставил свои воспоминания один из его узников, красноармеец Иван Яковлев: «Распорядок в лагере был прост: подъем, утренний туалет в общих умывальных комнатах и туалетах, завтрак, построение команд на работу. Остальные убирала помещения и двор лагеря. Блочные и штубовые отвечали за порядок и чистоту в вверенных помещениях, докладывали проверяющим о проделанной работе, о больных и проблемы, которые возникли. Вечером пленные возвращались в лагерь, приводили себя в порядок. В определенное время поблочно выстраивались на плацу на проверку, а потом тут же получали ужин. Раздача пищи была аналогичной во всех лагерях: бочки с баландой, раздатчик с пол-литровой черпаком и полицейские, которые следят за порядком раздачи пищи. В этом лагере немцы ввели еще одно новшество: во время раздачи пищи духовой оркестр исполнял песни советских композиторов, военные марши и т. д.».

В лагере среди военнопленных распространялось людоедство. Ежедневно от голода и болезней (особенно дизентерии и туберкулеза) умирало 300 человек. Какие были страдания советских военнопленных в лагере из воспоминаний жительницы Кировограда М. С. Плахотина: «В казармах у Дома офицеров во время оккупации был лагерь наших военнопленных. Каждое утро из ворот лагеря выезжало несколько немецких грузовиков, в кузовах которых стояли, тесно прижавшись друг к другу, люди-тени, истощенные, с землистым цветом лица, впалыми тусклыми глазами. Это те пленные, которые могли вот-вот умереть. Фашисты их предусмотрительно вывозили за город, где расстреливали и хоронили. Между казармой и тротуаром, на небольшом участке, хоронили тех, что умирали ночью, не дождавшись момента вывоза за город. Умирали главным образом от истощения».

Вследствие постепенного истощения и расстрелов в марте 1942 в лагере с 30 000 Военнопленных осталось около 600 человек. В военные годы от голода, холода, пыток, издевательств и расстрелов здесь погибло 54 000 советских пленников войны.

В проведении «селекции-фильтрации» гитлеровцам способствовали предатели из числа военнопленных, которые за лишнюю порцию баланды или место в лагерной полиции продавали своих товарищей по несчастью. Затем таковых (их называли легионерами-добровольцами) относили к лагерной охраны и сформированного в Кировограде 124-го полицейского батальона, который гитлеровцы использовали для карательных акций против партизан.

Среди военнопленных шталага № 305 немцы активно выискивали лиц из числа командного состава, особенно летчиков и авиационный технический персонал. В городе их концентрировали отдельно в доме на ул. Колхозная, который называли «Домом российских летчиков». Речь шла о возможности привлечения летно-технического персонала для службы в немецких Люфтваффе.

В 1968 г. в г.Ганновер (Германия) состоялся судебный процесс над военнослужащими с 783-го охранного батальона вермахта, охранявших во время войны военнопленных в шталаге № 305 и его филиалах. Этот батальон был укомплектован резервистами. Во время процесса 27 июня 1968 военнослужащих батальона признали виновными в массовом уничтожении мирного населения и военнопленных в Кировограде. Однако лишь двух из тех, кто уцелел после войны, осудили к реальным срокам заключения.

Офлаг «Дом российских летчиков» существовал с 17 апреля по 11 сентября 1943. Здесь удерживали 60-70 пленных советских летчиков. Лагерь был расположен в детском саду. Его обнесли высоким деревянным забором, за которую было запрещено выходить без разрешения. Охраны с 6 утра до 10 вечера не было, а ночью с 10 вечера и до 6 утра ходили вооруженные патрули. Пленных разместили в двух зданиях. Они могли отдыхать на двухэтажных нарах. Каждому выдавали спальный комплект. Заключенные-летчики имели привилегии. Их кормили такими же пайками, что и немецких солдат. Заключенные могли свободно ходили по городу. Распорядок дня пленных состоял из зарядки, завтрака, обучение (с обязательным изучением немецкого языка), обеда и тихого времени, а остальное время была свободной. Кроме того, они имели много литературы на русском языке. Главной целью лагеря было привлечение военнопленных летчиков в армию Власова (РОА) и вербовки агентуры для последующей отправки в тыл Красной армии для диверсионной работы.

Из отчета военной контрразведки немецкой группы армии «Юг» про настроения населения Кировоградщины за август 1943 года: «Немецкая администрация стала не навесной для всех без исключения слоев населения». ^[70]

(По материалам - сайта Меморіальний музей тоталітарних режимів "Територія Терору")